Раньше Пушкинская площадь называлась Страстной по стоявшему на ней Страстному монастырю. На долю обители выпало немало бед, а все потому, что располагалась она в центре Москвы.
Этот небольшой белокаменный собор с шатровой колокольней — старейший из памятников Никитского бульвара. И хотя церковь Федора Студита построили в память стояния на реке Угре, она едва не стала музеем в честь своего прихожанина.
В этом храме заочно отпевали Михаила Булгакова, так как его жена исполнила последнюю волю писателя о кремации. Здесь же Филипп Киркоров крестил свою дочь от суррогатной матери, что вызвало негодование в обществе.
Это главный Кафедральный собор России, второй по величине православный собор в мире (после собора святого Саввы в Белграде) и первый по высоте. Вообще храм Христа Спасителя можно назвать «храмом четырех монархов»: задуман при одном императоре, начат при другом, закончен при третьем и освящен при четвертом; а при новых властителях и вовсе разрушен.
Сейчас на том месте, где до 1931 года стояла Знаменская церковь, ничего нет — храм снесли, чтобы не мозолил глаза московским властям по пути на Арбат.
Этот храм расположился на холме, где, по мнению ученых, впервые поселились люди на территории Москвы. Когда-то здесь стоял загородный дворец невестки Дмитрия Донского.
Эта церковь расположилась в переулке, где ранее был царский колымажный двор. Сейчас на месте царских конюшен Музей имени Пушкина. Храм и переулок — это все, что напоминает о прошлом.
Первая ассоциация, которая связана у москвичей с этой церковью — венчание Александра Пушкина и Натальи Гончаровой. Но история храма Большое Вознесение связана также с именами Потемкина, Шаляпина, Ермоловой.
Этот храм приковывает внимание своей белокаменной резьбой. Он много раз горел, и еще больше перестраивался, поэтому церковь и колокольня относятся к разному времени.
Общины домовых храмов складываются не по территориальному признаку, а по профессиональному. Церковь Святой Татьяны — домовый храм при МГУ. Там крестили профессорских детей, проводили студенческие венчания, отпевали усопших. А до 1917 года студента не допускали к весенней сессии без справки о посещении исповеди в университетском храме.