Это похожее на китайскую пагоду здание Сергей Перлов построил, чтобы расположить к себе посла Китайской империи Ли-Хунь-Чжана. Но тот даже не удостоил дом своим вниманием. Зато москвичам чайный дом пришелся по вкусу.
Чай тогда только входил в обиход москвичей, стоил дорого и продавался в основном в аптеках как «пользительная» лекарственная трава. Перловы продавали чай в розницу дешевле, чем другие торговцы, и в любых количествах — хоть на копейку. И москвичи так полюбили чай, что даже в 1812 году перловские лавки не работали только 3 месяца, а в 1823 году на Ильинке открылся еще один фирменный магазин Перловых.
В середине XIX века Василий Перлов купил дом на Мясницкой. Это здание часто меняло владельцев, переходя то Григорию Волконскому, то княжне Вяземской, то генералу Льву Измайлову, то дьяку Сорокину. У Перловых оно осталось навсегда.
К концу XIX века Перловы стали «чайными королями» и получили звание поставщиков Двора Его Императорского Величества. Они торговали по всей Европе и России, а в Москве имели 14 магазинов на центральных улицах.
Но в семье произошел разлад, и после смерти Василия Перлова в 1869 году владение на 1-ой Мещанской улице вместе с фамильной фирмой досталось старшему сыну Семену, а младший, Сергей, получил Чайный дом на Мясницкой. Вскоре он открыл фирму «Сергей Васильевич Перлов и Ко». Паи принадлежали его жене, дочерям и зятьям. Так появились две родственные, но конкурирующие фирмы Перловых.
В 1890-1893 годах Роман Клейн перестроил чайный дом на Мясницкой. На первом этаже расположился магазин, чаеразвесочная фабрика, а выше — жилые помещения. В доме проходили музыкальные вечера, так как хозяин обожал музыку. А еще одной страстью Сергея Перлова был домашний театр: в спектаклях на Мясницкой играли его домочадцы и друзья.
Василий Перлов декорировал здание на 1-ой Мещанской улице в китайском стиле: задрапировал фасад материями с иероглифами «добро пожаловать», повесил государственный флаг Китая и одел служащих в яркие красные и желтые рубашки — в тон китайским национальным цветам.
Сергей Перлов решил превратить дом на Мясницкой в декоративную китайскую пагоду. Для этого он пригласил мастера декоративной отделки Карла Гиппиуса. Не тронув дома, Гиппиус переделал его фасад под китайский стиль. Так у Чайного дома появились змейки, дракончики, зонтики, восточные фонарики, орнаменты, а венчала здание миниатюрная башенка в виде пагоды. В торговый зал поставили фарфоровые китайские вазы, китайскую скульптуру и мебель, покупатели могли присесть на шелковые подушки. Но все это великолепие Ли-Хунь-Чжан не увидел, потому что предпочел дом на 1-ой Мещанской. А «китайская шкатулка» на Мясницкой полюбилась москвичам и стала рекламой магазина.
Рядом с Вхутемасом, против Почтамта, чайный магазин в китайском стиле, выкрашенный зеленой масляной краской, с фигурами двух китайцев у входа. Он существует до сих пор, и до сих пор, проходя мимо, вы ощущаете колониальный запах молотого кофе и чая.
А магазин «Чай-Кофе» получил №1: по статусу чайно-кофейной торговли он приравнивался к Елисеевскому гастроному. Но к началу 1990-х дом, который входит в десятку красивейших зданий Европы, находился в катастрофическом состоянии. Здание поразил грибок, сильно обветшали перекрытия, прогнили полы, коммуникации разрушились. Постепенно осыпался фасад. Подвалы для хранения чая стояли затопленными из-за прорвавшихся труб — для их очистки понадобилось 320 грузовиков. Без капитального ремонта чайный дом медленно разрушался.
После распада СССР наследники владельцев знаменитых предприятий пытались вернуть фамильную собственность, но выиграть дела никому не удалось. Тогда представители трех дореволюционных династий — Пороховщиковы, Муравьевы-Апостолы и Перловы — предложили взять в аренду у города свою бывшую фамильную собственность. Идею поддержали.
В 2002 году завершилась реставрация Чайного дома на Мясницкой: восстановили керамические детали, решетки на окнах, фаянсовые изразцы. Магазин работает вновь, на прилавках, как и раньше, все возможные виды чая и кофе.
...первое известие о существовании чая принесли в Москву побывавшие в Китае в середине XVI века казацкие атаманы Иван Петров и Бурнаш Ялышев. В 1638 году посол царя Михаила Федоровича привез подарок от хана Алтына — 4 пуда неведомого сушеного листа. Посол оправдывался, что не хотел брать этот дар, но не смог отказаться. Он сказал, что из листья листья варят в воде с молоком и назвал этот напиток чаем..
В 1665 году царю Алексею Михайловичу доктор-иноземец посоветовал пить чай как лекарство. Вслед за царем начали пить его и бояре. А в середине XVIII века в России употребляли уже гораздо больше чая, чем в Европе, хотя стоил он дорого.
Но еще долго в Москве бытовала городская песня о незадачливом крепостном:
Раз прислал мне барин чаю и велел его сварить.
А я отроду не знаю, как проклятый чай варить.
Взял тогда, налил водички, всыпал чай я весь в горшок.
И приправил луку, перцу, да петрушки корешок.
Разлил варево по плошкам, хорошенько размешал,
Остудил его немножко. На господский стол подал.
Гости с барином плевались. Сам он ажно озверел!
И, отправив на конюшню, меня выпороть велел.
Долго думал, удивлялся: «Чем же мог не угодить?»
А потом-то догадался, что забыл я посолить.
Со временем чай стал истинно московским напитком. А особенно много его начали пить «после француза» — в 20-е годы XIX века. А в 1821 году вышел указ «О дозволении производить продажу в трактирных разного рода заведениях с 7 часов утра до полуночи и содержать в ресторациях чай».
Московский писатель и журналист середины XIX века Н.В. Поляков отметил черту определять время чаем: «Чай у москвичей заменяет часы; так что, если говорят вам: это случилось поутру после, или вечером прежде, до или после чая, то уж, конечно, вы понимаете, в какое время это случилось. Словом, часы в Москве — совершенно лишняя роскошь, чай — вещь необходимая...».
При этом настоящий чай в понимании москвичей должен быть не только хорошего сорта, без примесей, но и крепкий, его не следует жалеть на заварку. Он должен бежать по чашкам темною струей. Крестьяне в московских трактирах спрашивали чайку «почаистее» — густого, как пиво.
Также чай должен быть горячим. Предпочтительно пить чай без сливок и без сахара. Допускается употреблять сахар только вприкуску, но не из экономии, а потому что тогда он лишь подслащивает чай, не перебивая вкуса. Да и сахар к чаю употреблялся особого сорта — крепкий, литой, а не прессованный. До революции такой сахар выпускали в округлых пирамидах — «головах», а после — в крупных неодинаковых и неправильной формы кусках.
И, конечно, пить чай нужно было много: напившийся чая человек говорил о себе, что «усидел самовар». Поэтому московское чаепитие также отразилось в фольклоре. Например, в 1840-50 года появилось словосочетание «на чай». Слово «чаевые» появилось позднее, сначала оно имело другую форму: «начайные».
Из Москвы пошел глагол «чаевничать», родились пословицы и поговорки: «Выпей чайку — забудешь тоску», «С чая лиха не бывает», «За чаем не скучаем — по три чашки выпиваем», «Чай не пить, так на свете не жить», «Чай на чай — не побой на побой», «Чай пить — не дрова рубить», «Чай не хмельное — не разберет». А наряду с приветствием «Хлеб да соль» стали говорить «Чай да сахар!». Иронизируя над «московским умом», приговаривали: «Где нам, дуракам, чай пить!». Сложились шуточные вопросы и присловья: «Чаем на Руси еще никто не подавился», — отвечали на извинение хозяйки, когда в чашку попадала чаинка. Или спрашивали: «С чем будете чай пить: с ложечкой или с сахаром?». А приглашая в гости, говорили: «Пожалуйте к нам на чай». Во всех этих поговорках Москва не упоминается, но подразумевается.
В годы Гражданской войны и разрухи ходила шутка: «Совсем бы чай пить — вода и угли есть, только чаю и сахару нет». На ухудшение качества грузинского чая в 1970-е народ ответил анекдотом: «Один пьет чай и спрашивает: «Почему это чаинки всплывают?». А умный человек отвечает: «Они всплывают, чтобы посмотреть на того дурака, который пьет грузинский чай». Когда в 1980-е были перебои с чаем в магазинах, то говорили: «Опять чайхана».
Современный чайный фольклор менее остроумен: вместо «пить чай» говорят «включить Чайковского», уговаривают выпить вторую-третью чашку словами: «Водопровод работает, туалет — тоже»
...когда-то здание чайного дома на Мясницкой принадлежало масону Л.Д. Измайлову. Большой зал служил для собраний масонской ложи и был обит черной тканью, а в углах стояли скелеты. Из дома шел тайный ход к Меньшиковой башне. Затем там поселились состоятельные и скупые супруги Кусовниковы. Обнаружив таинственную комнату, они испугались, велели заколотить ее и стали жить в темной дворницкой. Но однажды летом Кусовниковы уехали в свою подмосковную усадьбу. Деньги они спрятали в печной золе, а дворник без их ведома развел там огонь. Узнав, что все состояние сгорело, супруга умерла сразу, а старик потерял разум и вскоре скончался. И сегодня его призрак бродит по Мясницкой, причитает и хлопочет о замене испорченных ассигнаций.
